Глава третья. Продолжение царстования императрицы Екатерины II Алексеевны. 1171 год (часть 21)

<< назад | начало | вперед >>

Австрия упорно, долго торговалась, как человек, который, во шедши в лавку и желая повыгоднее купить, начинает нарочно хулить товары: и тот не хорош, и другой ему не по вкусу. Но этим упорством только давалась Фридриху возможность ускорить решение своего желанного дела в Петербурге, выторговать здесь для себя новые выгоды, застращивая враждебностию Австрии, ее вооружениями, продавая дорого свой союз и в то же время заставляя для ускорения мира отказаться от Молдавии и Валахии. 2 августа в заседании Совета граф Панин читал о притязаниях короля прусского на разные польские земли, сообщил все предложения Сольмса по этому предмету, присланный из Берлина проект секретной конвенции о приобретении пограничных польских земель; Панин прочел и свой контрпроект этой конвенции с прибавлением секретнейшего артикула, заключавшего в себе обязательства против венского двора в случае, если он станет препятствовать намерению союзных дворов. Оказывалось, что прусский король желает приобресть всю польскую Пруссию, исключая Данциг с его уездом; потом часть Великой Польши, лежащую по ту сторону реки Неца, также Кульм, Мариенбург и Вармию. Видя такую значительную долю, которую назначил себе прусский король, Совет постановил внести в конвенцию, что Россия должна получить остаток польской Лифляндии, часть Полоцкого и все Витебское воеводство, лежащие по сю сторону Двины, чтобы эта река была естественною границею между Россиею и Польшею до частной границы между Витебским и Полоцким воеводствами; следуя по ней оттуда до пункта, где соединяются границы трех воеводств, Полоцкого, Витебского и Минского, русская граница должна быть продолжена прямою линиею до вершины реки Дружек, или Друец, к месту, носящему название Ордва, и оттуда, спускаясь по этой реке до ее устья в Днепр, так, чтоб все воеводство Мстиславское по сю и по ту сторону Днепра и оба края воеводства Минского выше и ниже воеводства Мстиславского принадлежали России, чтоб с устья реки Дружек Днепр служил России границею с Польшею, сохраняя для Киева и его округа нынешнюю его границу по ту сторону Днепра. В заседании Совета 22 августа Панин сообщил депешу прусского короля к Сольмсу: Фридрих писал, что он сделал венскому двору внушение насчет приобретения Молдавии и Валахии, но получил ответ, что Австрия из признательности своей к Порте никогда не согласится на ее разрушение, напротив, сколько достанет силы, будет сохранять ее и равновесие на Востоке; что теперь должен решиться жребий австрийской и русской монархий. Король заключил депешу рассуждением, что если не сыщутся способы к соглашению, то он предвидит общую войну. По мнению Панина, надобно было подождать от прусского короля ответа на посланный к нему контрпроект секретной конвенции; что как ни велика к нам вражда венского двора, однако нельзя думать, чтобы действительно захотел он воевать с нами; видя, что наши войска всюду заняты, быть может, хочет он нас принудить к исполнению своих желаний одними только угрозами, поэтому нам нужно приготовиться таким образом, чтоб сдержать его одними оказательствами (демонстрациями) или же и самым делом. Граф Захар Чернышев говорил, что надобно усилить средства борьбы и по другой еще причине: прусский король, представляя себе нас не в состоянии противиться австрийским предприятиям, опасается в объяснениях с венским двором решительно держать нашу сторону, чтоб в случае разрыва не навлечь на себя всю его силу; если же увидит нас готовыми к войне, то можно думать, что исполнит все от него зависящее по своим с нами обязательствам, поэтому необходимо иметь в Польше значительный корпус войск. Чернышев объявил, что по его распоряжениям в Польше может быть 50000 войска, на которые в первый год нужно 560000 рублей, а на следующие - по 374000. Эту новую армию думает он расположить в Литве около Бреста, чтоб можно было ее обратить по обстоятельствам или на помощь Первой армии, или против австрийцев. Совет согласился и постановил сделать рекрутский набор со ста душ. Генерал-прокурор объявил, что требуемые суммы может доставить без затруднения.

Хотели сделать большие военные приготовления, чтоб внушить бодрость союзнику, заставить его решительнее держать русскую сторону в объяснениях с венским двором. Но верный союзник стал решительнее настаивать в Петербурге на уступку Молдавии и Валахии, начал выставлять свою слабость в войне против Австрии и ее союзников; а впрочем, эта слабость исчезнет, он станет силен, будет воевать, если Россия согласится увеличить его долю в польском разделе! На основании депеши королевской Сольмс говорил Панину, что выпуск венским двором новых банковых билетов на 12 миллионов доказывает какое-нибудь важное намерение; если произойдет новая война, то она будет соединена с великими опасностями как для Пруссии, так и для России; что прусский король для избежания новой войны, а может быть, и для достижения мира видит одно средство, чтоб Россия оставила мысль об отторжении Молдавии и Валахии от Порты; Россия этим ничего бы не потеряла, объявив уже, что не для себя желает она этого отторжения, да еще и выиграла бы, обнаружив этим неправду венского двора; потому было бы очень желательно, чтоб Россия об этом зрело подумала, ибо в случае разрыва нести всю военную тягость досталось бы ей одной с ним же одним, так как с надежной стороны известно уже сделанное Англиею объявление, что она ни во что не вступится, если только Франция ограничится дачею Австрии договорных 24000 вспомогательного войска; равным образом и на Данию полагаться нельзя, нельзя и наперед отгадать, не успеет ли венский двор добыть вспомогательное войско от имперских князей. Вслед за тем новая депеша от Фридриха Сольмсу (от 10 сентября н. с.). "Надобно думать, - писал король, - что венский двор согласно с турками будет действовать в Молдавии и Валахии для вытеснения оттуда гр. Румянцева; сверх того, составлена будет в Польше генеральная конфедерация против России, будет выбран новый король и поляки станут делать набеги в русские пределы. На это можно сказать, что при диверсии с моей стороны Россия может легко со всем этим справиться; но в таком случае обращу я на себя все силы австрийского дома, вспомогательный корпус Франции и все те войска, которые венский двор может получить для себя у мелких князей, следовательно, 200000 неприятелей. Если присовокупить к этому двухлетний сряду недород хлеба, который теперь уже не позволяет привести в движение 10000 человек, то спрашивается, при таких обстоятельствах не требует ли благоразумие испытать примирительные средства, прежде чем пуститься на крайности? Порта достаточно унижена будет другими потерями, хотя бы Молдавия и Валахия и были ей оставлены. Поэтому было бы нужно испытать противников наших, обращая всю неправду на их сторону, согласятся ли они с уступкою Молдавии и Валахии на все прочие русские требования; этою попыткою ничего не будет упущено по причине наступающей уже зимы. До сих пор нет еще у венского двора с Портою подписанного договора, но вероятно, что зимою он состоится. Если после такого с русской стороны поступка венский двор не войдет в соглашение, то надобно будет воевать. Впрочем, входя в положение венского двора, надобно признаться, что он имеет причину не желать, чтоб Молдавия и Валахия были в руках зависимого от России господаря; но, с другой стороны, нет основания для венского двора тревожиться независимостью Крыма и другими русскими условиями; это заставляет думать, не для того ли кн. Кауниц и решился во всем отказывать, чтоб только отстранить особенно противное ему условие. Так как война, - продолжал король, - заведет меня в большие расходы, то надеюсь, что в вознаграждение за них и в соответствии всем предстоящим опасностям для Клевских моих земель Россия согласится придать к моей доле в Польше город Данциг, который без великих неудобств не может быть отторгнут от той земли, к которой принадлежит. Если бы не нужно было воевать, то моя доля превышала бы мои ожидания; но так как я вижу, что дело дойдет до важной развязки, то не думаю, чтоб требование мое было чрезмерно. Если и Россия в соответствие приобретения мною города Данцига рассудит увеличить и свою долю, то я признаю справедливость этого и буду ей все без затруднения гарантировать. Главная моя теперь забота происходит от общего в Германии хлебного недостатка, который равномерно и австрийцев может заставить ждать будущего урожая для действительного ополчения. Несмотря на это, послал я в Польшу купить 7200 лошадей для ремонтирования конницы моей, да и, сверх того, буду принужден сделать еще многие другие пополнения, так что я едва ли буду в состоянии вступить в дело прежде июля или августа будущего года. Я думаю, однако, что это не будет поздно, ибо австрийцы, если бы и хотели, не могут ничего предпринять в Валахии прежде этого времени".

<< назад | начало | вперед >>