Глава четвертая. Продолжение царстования Алексея Михайловича (часть 22)

<< назад | начало | вперед >>

В ответ послам сказали, что они будут отпущены к князю Ромодановскому и гетману Самойловичу и там задержаны до тех пор, пока сам Дорошенко приедет на сю сторону и присягнет великому государю; но в то же время Ромодановскому и гетману дано было знать: "Если, смотря по тамошнему делу, пристойнее будет Павла Яненка с товарищами отпустить к Дорошенку в Чигирин, то сделайте это по своему рассмотрению, как вас господь бог вразумит, чтобы Дорошенка совершенно обнадежить и на сю сторону перезвать". На челобитье Дорошенка, объявленное послами, был дан указ: "За подданство и присылку санжаков великий государь милостиво похваляет. Присяга перед Серком в правду не вменяется, присяга должна быть принесена перед князем Ромодановским и гетманом Самойловичем. Все прежние преступления прощаются. На обеих сторонах быть одному гетману - Ивану Самойловичу. Городом Чигирином со всеми поселениями жалует государь Петра Дорошенка и все поспольство. Для обороны в Чигирин и Канев ратные люди будут присланы в то время, когда Дорошенко присягнет на вечное подданство перед боярином и гетманом, Жить Дорошенко может где захочет, и никакого притеснения ему не будет. Брат Дорошенка, Григорий, будет освобожден и отослан к боярину и гетману".

В днепровской Украйне дела начали принимать благоприятный для Москвы оборот; но иначе было на другой украйне, на другой козацкой реке, на Дону.

1674 год прошел здесь безо всякого дела. Новый воевода, сменивший Хитрово, князь Петр Хованский, пришел на Дон поздно, ходил осматривать места на Миюсе, где бы построить городок, и нашел, что нигде ничего построить нельзя; донесения воеводы царю наполнялись известиями о побегах ратных людей. Летом 1675 года государь послал на Дон указ идти на козачий ерек, прокопать его и построить городки. Хованский поговорил об указе тайно с атаманом Корнилом Яковлевым, и тот начал в Черкасске собирать круги и объявлять указ; козаки отвечали, что им прокапывать ерек, городки строить и в нужное время в осаде сидеть за. малолюдством невмочь, и, говоря эти слова, расходились из круга с криком. Атаман созвал их в круг в последний раз и допрашивал: "Скажите в одно слово, прокапывать ли ерек и городки строить ли? Чтобы мне писать о том к великому государю подлинно". Козаки и тут, не сказавши ничего наверное, хотели расходиться из круга. Корнил начал кричать с угрозами, чтобы не смели расходиться, не порешивши дела, и зашиб двоих или троих козаков палкою. Козаки зашумели, бросились на атамана и прибили его; одного из старшин, Родиона Калужанина, хотели убить до смерти, но тот убежал, отмахавшись ножом, и скрылся у Хованского в новом городке, где стояли государевы ратные люди. Через три дня Хованский поехал в Черкасск и взял Родиона с собою; после обедни воевода начал уговаривать козаков, чтобы они от непослушанья своего отстали и были с старшиною в совете. Козаки простили Родиона, позволили ему жить в Черкасске по-прежнему; но Корнил Яковлев атаманство сдал, и на его место выбрали Михайлу Самаренина.

Выбравши нового атамана, козаки собрались в круг и говорили, чтобы им идти на ерек для осмотру, можно ли им ерек прокопать и городки строить? Хованский отправился на ерек, взял с собою ратных людей тысячи с четыре, да атаман Михайло Самаренин взял с собою козаков тысячи с три, осмотрели места и нашли, что на ерке можно построить два городка, а третьего, против Азова, на взморье строить нельзя, потому что земля не сдержит, разве построить каменный. Хованский стал говорить козакам: "Мы начнем строить городки, а вы будете в них сидеть, будете получать государево жалованье". "Хотя бы нам государь положил жалованья и по сту рублей, то мы в городках сидеть не хотим, ради мы за великого государя помереть и без городков: в городки надобно людей 13000, а нас всех на реке только тысяч с шесть".

Осмотревши ерек, возвратились в Черкасск, и козаки стали между собою говорить, чтобы им идти на море для промыслу над неприятелями, а себе для добычи; собралось их три тысячи, и послали сказать Хованскому, чтобы дал им в помочь государевых ратных людей. Воевода сам пошел их провожать к ерку с 4000 войска. Но как пришли они на ерек, в те места, которые прежде осматривали, то нашли, что по другую сторону каланчи, от Азова, построены шанцы, в них сидят азовцы с пушками. Засвистали ядра и пули. Русские на своей стороне построили шанцы и стреляли в неприятеля через реку пятеро суток, многих побили, живых взяли троих и тем удовольствовались; козаки, узнав, что близ Азова стоят военные суда, испугались, на море не пошли и возвратились все в Черкасск.

Когда в Москве узнали об этих происшествиях, то на Дон к Хованскому пошла гневная государева грамота. "Козаки так делают, забыв страх божий и презрев наше жалованье, - писал царь, - в Москве атаман Родион Калужанин от имени всего войска бил челом, чтобы мы велели козакам и нашим ратным людям прокопать ерек и построить на нем три городка; говорил, что козаки охотно сядут в этих городках, если им дано будет по 10 рублей жалованья, что городки эти будут держать в осаде не один Азов, но и самый Царьгород; а теперь козаки во всем вам отказали и старшин своих обесчестили! Мы простим их по просьбе наших сыновей-царевичей, но с тем, чтобы они немедленно же шли на ерек и строили городки; если же этого не сделают, то жалованья нашего им не видать, и запретим нашим городам под смертною казнию пропускать к ним запасы".

<< назад | начало | вперед >>