Новый переворот был совершен, как и прежние, гвардейскими дворянскими полками; он был направлен против императора, заявившего очень резко свои национальные симпатии и личные странности детски капризного характера. В таких обстоятельствах вступление на престол Екатерины имеет много общего с вступлением на престол Елизаветы. И в 1741 г. переворот совершался силами дворянской гвардии против ненационального правительства Анны, полного случайностей и произвола нерусских временщиков. Мы знаем, что переворот 1741 г. имел следствием национальное направление елизаветинского правительства и улучшение государственного положения дворянства. Таких же следствий вправе мы ожидать и от обстоятельств переворота 1762 г., и действительно, как увидим, политика Екатерины II была национальной и благоприятной дворянству. Эти черты были усвоены политике императрицы самими обстоятельствами ее воцарения. В этом она неизбежно должна была следовать Елизавете, хотя и относилась с иронией к порядкам своей предшественницы.
Но переворот 1741 г. поставил во главе правления Елизавету, женщину умную, но малообразованную, которая принесла на престол только женский такт, любовь к своему отцу и симпатичную гуманность. Поэтому правительство Елизаветы отличалось разумностью, гуманностью, благоговением к памяти Петра Великого. Но оно не имело своей программы и поэтому стремилось действовать по началам Петра. Переворот 1762 г., напротив, поставил на трон женщину не только умную и с тактом, но и чрезвычайно талантливую, на редкость образованную, развитую и деятельную. Поэтому правительство Екатерины не только возвращалось к хорошим старым образцам, но вело государство вперед по собственной программе, которую приобрело мало-помалу по указаниям практики и отвлеченных теорий, усвоенных императрицей. В этом Екатерина была противоположна своей предшественнице. При ней была система в управлении, и поэтому случайные лица, фавориты, менее отражались на ходе государственных дел, чем это было при Елизавете, хотя фавориты Екатерины были очень заметны не только деятельностью и силой влияния, но даже капризами и злоупотреблениями.
Так, обстановка воцарения и личные качества Екатерины определяют заранее особенности ее правления. Нельзя не заметить, однако, что личные взгляды императрицы, с которыми она взошла на престол, не вполне соответствовали обстоятельствам русской жизни и теоретические планы Екатерины не могли перейти в дело вследствие того, что не имели почвы в русской практике. Екатерина образовалась на либеральной французской философии XVIII в., усвоила и даже высказывала открыто ее "вольнодумные" принципы, но не могла провести их в жизнь или по неприложимости их, или вследствие противодействия окружавшей ее среды. Поэтому появилось некоторое противоречие между словом и делом, между либеральным направлением Екатерины и результатами ее практической деятельности, которая была довольно верна историческим русским традициям. Вот почему иногда обвиняют Екатерину в несоответствии ее слов и дел. Мы увидим, как произошло это несоответствие; увидим, что в практической деятельности Екатерина жертвовала идеями практике; увидим, что идеи, введенные Екатериной в русский общественный оборот, не прошли, однако, бесследно, но отразились на развитии русского общества и на некоторых правительственных мероприятиях.