История Австралии
Военная история Австралии
Война и австралийское общество
На протяжении большей части прошлого века период воинской службы являлся одним из самых важных в жизни австралийских мужчин и, несмотря на отсутствие крупных военных конфликтов на протяжении второй половины XX века и то, что в наше время армия становится более профессионализированой, она продолжает влиять на австралийское общество. Участие в войнах оказывало определяющее влияние на историю Австралии, в то время как основная часть национальной идентичности строится на идеализированной концепции австралийского опыта в войнах. Эти идеалы включают в себя понятия выносливости, смелости, изобретательности, чувства юмора, ларрикизма, эгалитаризма, товарищества; черты, которые, согласно распространенному убеждению, определяли поведение солдат, принимавших участие в Галлиполийской кампании Первой мировой войны. Дарнаделльская операция стала одним их первых событий, продемонстрировавших международному сообществу самостоятельную Австралию и её солдат; событие, рассматриваемое как ключевое, на пути формирования австралийского национального самосознания.
Отношение австралийского общества к военным конфликтам сформировалось из более прочной стратегической культуры: бандвагонинга (в политических отношениях — примыкание слабых государств к более сильным в рамках политического баланса сил) и экспедиционных войн. Австралийская оборонная политика была тесно связана с британской до японского кризиса 1942 года, после которого был подписан Тихоокеанский пакт безопасности с США, гарантировавший безопасность Австралии. Возможно, этот пакт бандвагонинга (полезный для общих ценностей и убеждений, а так же более прагматичных интересов к безопасности) помог установить, что австралийская стратегическая политика часто определялась отношениями со своими союзниками. Тенденция австралийцев к стратегической самоудовлетворенности стала очевидной еще и потому, что они часто неохотно думали о вопросах обороны и выделений ресурсов до возникновения каких либо конфликтов, что является исторической чертой, показывающей неподготовленность к крупным военными конфликтам.
Реалистическая и либеральная парадигмы международных отношений, концепция национальных интересов и еще несколько важных тем также очевидны в австралийском обществе и политике. Несколько тем включают в себя следующее: принятие государства как ключевой фигуры в международной политике, централизованное понятие Вестфальского суверенитета, вера в значимость и законность применения вооруженных сил как гаранта безопасности, предложение о том, что статус-кво в международной политике должен изменяться только мирными путями, а также мультилатерализм и коллективная безопасность. Изменения были не столько революционными, сколько эволюционными и стратегическое поведение сохранялось на протяжении своей истории, будучи продуктом традиций демократического австралийского общества и иудео-христианского англо-европейского наследия, а также связанных с ними ценностей, убеждений и экономических, политических и религиозных идеологий. Такое поведение отражает дилемму безопасности, определяя Австралию как европейский остров, находящийся на границе Азиатско-Тихоокеанского региона, и геополитические обстоятельства средней по своему влиянию страны, которая удалена от центра мировых сил. Следует отметить, что Австралия часто подвергала защите периферию различных военных конфликтов и, возможно, как результат, часто была втянута в различные междоусобицы. На протяжении всех таких конфликтов австралийские солдаты — известные как «диггеры» — часто описывались положительно благодаря их хорошим боевым и гуманитарным способностям.